Образ Ареса в живописи и скульптуре

Марс был покровителем воинской доблести. И эта Марсова доблесть могла творить чудеса. Рассказывают, что однажды у храма Марса в недрах земли раздался страшный горохот, площадь перед храмом треснула, и образовалась бездонная щель.

- Надо умилостивить бога! – воскликнул царь. – Римляне, бросайте в пропасть самое ценное, что у вас есть!

Но не удавалось умилостивить бога. Края трещины не хотели смыкаться. И тогда к краю трещины подскакал всадник, посвятивший себя богу войны Марсу.

- Самое ценное у римлянина – это его доблесть! – воскликнул юноша и бросился вместе с конём в пропасть. И края трещины в то же мгновение сомкнулись!

Полководцы, отправляясь на войну, шли в храм Марса просить его помощи против врагов. Они касались щита и копья, висевших у жертвенного алтаря, и громко произносили: - Бодрствуй, Марс!

Пока Марс бодрствовал, римляне побеждали. Над полями сражений вместе с Марсом витала Беллона – олицетворение кровавого боя. Его неизменными спутниками в бою были: его супруга Нериена (сила) и Паллор (бледность). Марса сопровождала свита: Страх, Бегство, Ужас и Распря. Тысячу лет они были на стороне Рима. Но потом Марс отвернулся, римские легионы стали терпеть одно поражение за другим, всё сильнее становился натиск варваров. И в конце концов Римская империя пала. Храмы Марса были разрушены.

Интересно, что в произведениях античного искусства этот бог никогда не изображался сражающимся. Напротив, античные скульптуры запечатлели его в мирной позе, чаще отдыхающим после боя. Самые значительные из дошедших до нас античных статуй: «Арес Боргезе» и «Арес Людовизи» (римские копии).

«Арес Боргезе» изображён в спокойном состоянии. Он не сражается, а просто стоит, слегка приподняв одну руку. Правая нога его выдвинута вперёд (египетский «шаг в вечность»), а голова слегка наклонена, смотрит куда-то вниз. Сначала кажется, что на голове у него шапочка, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что это не шапочка, а шлем (хотя очень похоже). Но это не щёгольский шлем, он служит только для защиты, даже орнамента на нём почти не видно. Без этого шлема он наверняка выглядел бы красивее. Впрочем, его даже ведро на голове не испортит. Он полностью обнажен, фигура идеальная, пропорции гармоничны. Великолепное тело, не хуже, чем у Аполлона (да и почему должно быть хуже?).

Мы видим превосходно сложенного атлета с правильными чертами лица. Он сидит в непринуждённой позе, и сначала возникает чувство, будто Арес находится в инвалидной коляске, но это ощущение сразу улетучивается, когда понимаешь, что это не колесо, а перевёрнутый щит, прислонённый сбоку. Это означает, что сейчас грозный бог спокоен и сосредоточен, сражение окончено. Ничто в его фигуре не напоминает о коварстве и жестокости. О чём же он думает в данный момент? Догадаться нетрудно, потому что рядом, у его ног, резвится шаловливый Амур, намекая на страстное и влюбчивое сердце Ареса. Он сидит на кусочке скалы, поставив одну ногу на уступ. Бёдра Ареса покрывает тонкая ткань, но она спускается не до самого пола, открывая его стройные ноги. Обе руки он положил на согнутую ногу, и в одной руке держит клинок в ножнах, с рукояткой в виде носатого карлика-уродца. Кудрявая голова не покрыта, взгляд скользит в пространстве, ни на ком не останавливаясь. Его лицо спокойно и бесстрастно, поэтому сразу ясно, что перед нами не простой смертный, ведь во времена классики боги изображались бесстрастными, и это было синонимом бессмертия. Лишь позже, в эпоху эллинизма, на лицах богов появились эмоции. Но всё-таки Арес не полностью бесчувственен. Хотя его лицо не выражает ни радости, ни грусти, кажется, что он живёт особой внутренней жизнью. Он задумчив и как будто немного печален, словно размышляет о каких-то очень сложных и важных вещах, что совершенно противоречит сложившемуся стереотипу о жестоком и безжалостном боге. В классической Греции также существовал принцип каллокагатии – это когда красота внешняя является отражением красоты внутренней. А статуя создана именно в этот период. Арес изображён на ней очень привлекательным. Но ведь он же бог войны, бессмысленной и жестокой! Наверное, греки просто не могли изобразить бога некрасивым, ведь он же бог, а значит идеален (может и не совсем идеален, но разгневаться может!). Или же сущность его не так уродлива, как хотят нам представить. Что-то есть в его образе такое, что мешает трактовать его однозначно. Он отнюдь не персонификация чистого зла. Это живой и изменяющийся образ.

Еще по теме:

Одежда
Одежда киргизов в середине XVIII - начале XIX в. оставаясь в основных чертах традиционной, была приспособлена к исторически сложившимся условиям кочевого образа жизни киргизов. Основным материалом для изготовления одежды служило животнов ...

Кино как явление технократической культуры
Одним из главных явлений культуры технократического общества ХХ столетия стал кинематограф. Его появление стало возможным благодаря современным научным открытиям и техническим достижениям. Создание фильма не только художественный поиск, н ...

Античный полис как уникальное явление
Античная цивилизация строится вокруг основной и исходной точки античного мира – самостоятельного города-государства. Эта исходная общественная форма обозначалась в греческом языке словом «полис» (переводится как «город»), а в латинском – ...