Противоположные представления о человеке как о ничтожестве также возникли в античности, в теориях киников (самый известный и последовательный из них — Диоген); Платон же вообще давал человеку издевательское определение «Двуногое животное без перьев». Далее европейское Средневековье представляет нам данную тенденцию в полном ее развитии, что связано с безусловным господством в идеологическом мире христианства с его бесспорным тезисом о ничтожестве человека перед Богом. (Заметим между прочим, что подобные представления о человеке вообще свойственны всем монотеистическим религиям.) В дальнейшем представления о человеке как о ничтожестве периодически возникали в разных культурных системах, например в русском романтизме. Так, Батюшков очень хорошо осознавал ничтожество человека перед вечностью:
Шуми же ты, шуми, огромный океан!
Развалины на прахе строит
Минутный человек, сей суетный тиран,
Но море чем себе присвоит?
Тенденция видеть человека «малым» очень сильно проявилась в литературе зарубежного и особенно русского декадентства на рубеже XIX—XX вв. Ей отдали дань и Л. Андреев, и Саша Черный, и З. Гиппиус, и даже Блок, который вообще-то не склонен был видеть человека ничтожеством. Настроения такого понимания человека очень точно выразил Ф. Сологуб:
В поле не видно ни зги.
Кто-то зовет: «Помоги!»
Что я могу?
Сам я и беден и мал,
Сам я смертельно устал,
Как помогу?
В культуре XX в. эти представления еще не раз отзовутся в разных культурных системах — от безнадежного пессимизма Ж.-П. Сартра (сборник «Стена») до иронического осмысления этой проблемы у Вен. Ерофеева, которому принадлежит между прочим, следующее примечательное рассуждение: «О, если бы весь мир, если бы каждый в мире был бы, как я сейчас, тих и боязлив и был бы так же ни в чем не уверен: ни в себе, ни в серьезности своего места под небом — как хорошо бы! Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! — всеобщее малодушие. Я согласился бы жить на земле целую вечность, если бы прежде мне показали уголок, где не всегда есть место подвигам. «Всеобщее малодушие» — да ведь это спасение от всех бед, это панацея, это предикат величайшего совершенства!» («Москва — Петушки»).
Рассматривая вопрос о величии и ничтожестве человека в разных культурологических представлениях, следует учитывать и то, что нередко решение этого вопроса находится в связи с тем, какой именно человек имеется в виду. Великим или соответственно ничтожным может представляться не человек вообще, а человек, наделенный определенными качествами: например, пролетарий (в противовес «буржую»), аристократ (по отношению к плебею), белый человек (в отличие от «цветных») и т.п. Все это несколько осложняет анализ указанной проблемы.
Так как на практике человеку свойственны как величие, так и ничтожество, то нередки представления и концепции, отражающие эту диалектику. Приведем два примера из русской классической литературы. Пушкин, скажем, мог написать о человеке так: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей» или: «На всех стихиях человек — тиран, предатель или узник». Но именно ему принадлежат и такие строки: «Самостоянье человека — залог величия его».
Другой пример — из Чехова. Этот писатель очень хорошо знал и не раз показывал в своих рассказах и пьесах, как низок и подл может быть человек, но он знал и высокую цену человеку, что проявилось, например, в его некрологе Н.М. Пржевальскому. О людях этого типа он писал: «Их идейность, их благородное честолюбие, имеющее в основе честь родины и науки, их упорство, никакими лишениями, опасностями и искушениями личного счастья непобедимое стремление к раз намеченной цели, богатство их знаний и трудолюбие, привычка к зною, к голоду, к тоске по родине, к изнурительным лихорадкам, их фанатическая вера в христианскую цивилизацию и в науку делают их в глазах народа подвижниками, олицетворяющими высшую нравственную силу». При этом интересно, что не только подвижники и люди подвига были для Чехова достойными уважения, но и люди простые, обыкновенные, коль скоро в них проявлялись порядочность, трудолюбие, чувство собственного достоинства: «Не нравится мне одно, — писал Чехов брату, — зачем ты величаешь особу свою «ничтожным и незаметным братишкой» . Ведь ты не мошенник, честный человек? Ну и уважай в себе честного малого и знай, что честный малый не ничтожность».
Еще по теме:
Понятие «субкультура»
Начнем с истории термина. В 1950 году американский социолог Дэвид Райзмен в своих исследованиях вывел понятие субкультуры как группы людей, преднамеренно избирающих стиль и ценности, предпочитаемые меньшинством. Более тщательный анализ яв ...
Районный муниципальный музей Истории Усольского
края им. И.Н. Ульянова
Усольский музей создан в помещении бывшего начального училища, он занесен во Всемирную картотеку музеев, как один из оригинальных музеев мира, как по содержанию, так и по истории создания.
В 1986 году музей открылся как народная картинна ...
Письменность
Первые памятники японской письменности датируются 6-8 веками. До этого в Японии не было своей письменности, в 6 веке буддийские монахи привезли из Китая священные сукры. Но скоро стало ясно, что китайские иероглифы, не имеющие окончаний н ...